О физических механизмах некоторых экстрасенсорных явлений
(часть 4 из 5)
©Данилюк Анатолий Иванович
Кратко рассмотрены некоторые физические возможности живых существ. Показана их достаточность для обеспечения большинства явлений, называемых экстрасенсорными. Затронуты вопросы предназначения и безопасности.
.
Наличие слишком больших по современным человеческим меркам неиспользуемых физических возможностей земных существ (см. части 1-3) не позволяет оставить без внимания вопросы вероятного назначения этих возможностей и безопасности их для существ-носителей и окружения.
У нас нет пока точных данных о безопасности и назначении этих возможностей, как и их земных носителей и всей земной биосферы. Однако мы имеем некоторые представления о свойствах наблюдаемых нами частей Мира, позволяющие делать достаточно уверенные вероятностные оценки многих событий и через них – оценки и ожидания-прогнозы внутренней и внешней безопасности и назначения интересующих нас возможностей живых существ.
Основной ответ на вопрос о назначении этих возможностей определяется ответом на вопрос о том, кто и для чего их использует.
Совокупность наших ощущений позволяет нам представлять эти ощущения как результат действия на наши части-органы чувств достаточно большой и сложной по сравнению с нами неоднородной части единственного и, поэтому, единого Мира, состоящего из множества меньших ограниченных частей, включая нас самих. Неоднородность Мира позволяет, а наша ограниченность вынуждает нас различать и сравнивать эти части Мира, их свойства и взаимодействие, и создавать о них свои представления, пригодные для предвидения поведения этих частей и управления ними.
Наиболее важными нашими представлениями о Мире являются представления о его бесконечности, вечности, сложности и непостоянстве как наиболее простые представления, вытекающие их наших наблюдений его частей и определяющие основные наиболее важные для нас свойства этих частей.
Простота представлений является гарантией высокой вероятности удачности этих представлений. Более простые события более вероятны. Это свойство наблюдаемой части Мира отражёно в теории вероятности теоремой умножения вероятностей сложных событий, а в земной философии – родственным ей принципом или «бритвой» Оккама.
Непостоянство вечного бесконечно большого и сложного Мира обусловлено свойством многих его наименьших бесконечно малых частиц перемещаться относительно друг друга. Важность этого свойства многократно повышается принципиальной возможностью бесконечно малой неопределённости перемещений некоторых из этих бесконечно малых частиц, превращающей проблему почти полной определённости поведения малых частиц, известную в философии как проблема рока событий, в проблему почти полной неопределённости судеб больших частей Мира. Части Мира постоянно изменяют своё расположение относительно других частей, что мы называем перемещением, и расположение своих частиц, что мы называем изменением строения частей. Многие изменения мы не можем предсказать, поэтому называем их хаотическими событиями или флуктуациями.
Бесконечно чередующиеся и складывающиеся флуктуации Мира приводят к постоянному зарождению, изменению и уничтожению несчётного множества самых разных систем – пространственно-временных комбинаций элементов Мира, тоже являющихся разновидностями флуктуаций и отличающихся от других флуктуаций только нашим повышенным интересом к ним и изменяющим их другим флуктуациям Мира.
Наибольший интерес для нас представляют системы с повышенной долговечностью, способные содействовать и противодействовать изменяющим их флуктуациям. Этот интерес обусловлен тем, что мы тоже являемся похожими системами, и стремление к самосохранению заложено в нас на генетическом уровне инстинктов и рефлексов. Поэтому нас почти всегда и везде интересуют любые способы самосохранения, содействия позитивным и противодействия негативным изменениям и повышения собственной долговечности, которые мы постоянно пытаемся подсмотреть в окружающем нас большом и разнообразном Мире. Не составляют исключения даже аномальные случаи самоуничтожения, которые интересуют нас как разновидности негативных флуктуаций.
Одним из главных показателей и условий длительного существования любой конечной системы в нашем бесконечном постоянно изменяющемся вероятностном Мире является устойчивость-прочность к негативным воздействиям. Это обусловлено принципиальной несоизмеримостью ресурсов любой системы, как части Мира, и самого Мира, как целого, и существенной взаимной независимостью поведения системы и не принадлежащих ей частей Мира, приводящих к ограничению длительности существования любых нестойких систем. Любая недостаточно стойкая (непрочная) система рано или поздно будет уничтожена негативными для неё флуктуациями событий в независимых от неё частях Мира. И только достаточно стойкая система имеет шансы на существование в большом интервале пространства-времени. Повышение уровня стойкости мы называем ещё развитием, а снижение – деградацией системы. Уровни стойкости и их производные по пространству-времени являются главными признаками-характеристиками любых систем и любой их классификации.
Все развивающиеся системы изначально относятся к высшим системам, так как рано или поздно становятся такими, если не будут уничтожены раньше и развитие останется их главной целью. Эта цель достигается с помощью целенаправленного управления частями Мира, расположенными как внутри, так и вне систем, и называемыми, соответственно, внутренними или внешними элементами-ресурсами систем.
Все части Мира самопроизвольно с отличной от нуля вероятностью взаимодействуют друг с другом, и управление ними всегда сводится только к перемещению нужных частей Мира в нужную сторону от пространственно-временных границ их самопроизвольного взаимодействия. Это изменяет в нужную сторону вероятности зависимых событий и их последовательностей.
Независимыми событиями управлять невозможно по определению, но их можно предвидеть с той или иной степенью достоверности и усиливать или компенсировать с помощью зависимых событий или перемещаться в зону их действия или из неё в зависимости от желаемых последствий. Поэтому такие компенсации и перемещения тоже можно считать разновидностями комплексного управления, только не самими независимыми событиями, а их последствиями в совокупности с другими событиями. Некоторые высшие системы мы называем субъектами.
Наличие всегда и везде системных ресурсных ограничений требует оптимизации управления, а значит, своевременных контроля и коррекции поведения определяющих (интересующих) объектов-элементов системы и остального Мира с помощью других (контрольно-управляющих) функциональных элементов-инструментов системы. Любая коррекция предполагает наличие, кроме объектов и инструментов, ещё и комплекта информации о технологии (способах воздействий) и эталонах-результатах такой коррекции в элементах памяти системы. Необходимость упреждения многих событий в пространстве-времени требует упреждающего прогнозирования на основе моделирования системой этих событий и, соответственно, использования под эти цели значительной части и так ограниченных ресурсов системы. Соотношение необходимых и имеющихся ресурсов определяет возможность достижения цели – оптимального управления. При нехватке ресурсов система обречена. Принципиальная несоизмеримость ресурсов любой системы и остальной части Мира позволяет системе существовать только в определённом интервале флуктуаций событий, определяемом соотношением устойчивости-прочности системы и амплитуды негативных воздействий на неё. Поэтому развитие и овладение ресурсами является одним из основных приоритетов всех высших систем.
Неодновременность контроля, моделирования и коррекции событий только частично смягчает требования к их ресурсоемкости. Абсолютная недостаточность ресурсов любой системы для полного управления всеми её элементами остаётся всегда её главной проблемой. Это одно из следствий теоремы неполноты Гёделя в приложении к теории систем. Любое полное описание системы требует количества знаков-элементов не меньшее, чем количество описываемых элементов. А потому любая система не может описывать сама себя, то есть содержать одновременно описываемые и описывающие элементы. Для полного описания только одного-единственного состояния любой системы как одного варианта взаимного размещения её элементов требуется другая более сложная система с несравненно большим количеством элементов даже в случае простого копирования из-за наличия требующих описания внешних связей. В нашем случае это требование распространяется и на ресурсы памяти, и на ресурсы моделирования. Только усугубляется дополнительно требованием выбора одного из многих возможных вариантов многомерных событий-перестановок из-за очень сильной зависимости их количества от количества участвующих в них элементов. Эта зависимость родственна известной простейшей факториальной зависимости одномерных перестановок, стремящейся к бесконечности в степени бесконечность при стремлении к бесконечности количества элементов. Множество многомерных событий-перестановок всегда является множеством несравненно более высокого ранга, чем множество элементов, что существенно затрудняет их моделирование.
Например, описывающий линейные перестановки-события факториал от любого целого числа, кроме нуля, единицы и двойки, всегда превышает это число. Количество вариантов даже простейших линейных (одномерных) перестановок-событий в любой системе при стремлении количества её элементов к бесконечности стремится к бесконечности в степени бесконечность. А каждое дополнительное пространственно-временное измерение многомерной перестановки возводит число всех других независимых перестановок элементов системы в свою степень бесконечности. Получается бесконечность в степени бесконечность в степени бесконечность и так далее, до бесконечности степеней бесконечности (бесконечность в сверхстепени бесконечность). Это значит, что ни одна система в принципе не может иметь достаточные собственные ресурсы для моделирования, прогнозирования, запоминания и регуляции всех своих состояний с абсолютной точностью. Ни одна система физически неспособна самостоятельно моделировать с желаемой точностью наиболее интересное для неё её собственное будущее и, соответственно, выбрать лучший его вариант на всю оставшуюся жизнь.
Основным критерием оценки перспектив существования любой системы в заданном интервале пространства-времени является превышение ожидаемой величины устойчивости («прочности») этой системы над величиной суммы разрушительных факторов в этом интервале. Потребность в таком критерии обусловлена несоизмеримостью сложности и, соответственно, потенциалов действия бесконечного Мира и любой его конечной части. Только непостоянство реализации этих потенциалов в пространстве-времени даёт шансы малым системам на зарождение и выживание. Если это превышение меньше нуля, то система будет разрушена (изменён список её определяющих признаков). Если это превышение больше нуля, то система уцелеет в рассматриваемом интервале (сохранит все определяющие формальные списочные признаки). В случае одновременно бесконечно больших или бесконечно малых значений входящих в превышение интегральных переменных (стойкости системы и действий Мира), возникающая неопределённость снимается заменой их на их производные по координатам (теорема Лопиталя). То есть, на скорости нарастания параметров, их ускорения и т.д. Это значит, что отличающиеся от нуля шансы на выживание имеет только та система, которая развивается быстрее, чем нарастают негативные флуктуации среды её пребывания («обитания»). То есть, только изменяющаяся («эволюционирующая») система, только развивающаяся (увеличивающая стойкость) и только развивающаяся с достаточной в данном интервале скоростью и ускорением. Остальные обречены на исчезновение. Жизнь развивается в борьбе с хаосом. Но и хаос служит жизни, устраняя неполноценные варианты, расходующие драгоценные ресурсы.
Собственные ресурсы любой конечной системы всегда ограничены и меньше ресурсов бесконечного Мира. Поэтому система может развиваться в достаточной степени только за счет заблаговременного поглощения и преобразования ресурсов окружающего Мира, повышая количество и стойкость своих элементов и/или повышая количество и амплитуду благоприятствующих и снижая амплитуду неблагоприятствующих ей событий окружающего Мира. Такие развивающиеся системы способны со временем заполнять доступные экологические ниши и становиться их суперсистемами.
Одним из наиболее важных представлений о Мире, прямо вытекающим из предыдущих, можно считать представление о существовании Суперсистемы – самого большого субъекта нашего Мира, заполняющего собой весь Мир и определяющего основные направления событий в нём.
Это представление является прямым и неизбежным следствием других наших представлений о свойствах множества наблюдаемых нами меньших систем. Если наш Мир достаточно большой и достаточно древний, то в нём хотя бы одна из систем обязательно должна была развиться до уровня Суперсистемы, заполняющей весь Мир, вследствие чего у Суперсистемы нет внешних проблем. У неё остаётся только одна-единственная внутренняя проблема – проблема поиска и сохранения собственных устойчивых состояний. Она обусловлена, с одной стороны, упомянутой сверхфакториальной зависимостью количества перестановок от числа переставляемых элементов и, с другой стороны, существованием в Мире неопределённых событий, даже если их количество бесконечно мало, но отлично от нуля. Поэтому проблема поиска и удержания устойчивых состояний превращается в настоящую Суперпроблему для Суперсистемы.
Эту Суперпроблему Суперсистемы в принципе нельзя решить один раз и навсегда. Можно только более или менее успешно пытаться снижать её уровень. (Вездесущий и вечный субъект может быть только самым могущественным, но не может быть всемогущим в прямом смысле этого слова.)
Единственным реальным решением Суперпроблемы является частичное моделирование не всех, а только наиболее важных подсистем, хранение прогнозов-эталонов и корректировка наблюдаемых событий ограниченными ресурсами по имеющимся эталонам и эталонов по наблюдениям. Можно ещё пытаться несколько упрощать решение проблемы моделирования и управления упрощением физического и информационного строения подсистем, превращением их в квазиоднородные регулярные структуры, состоящие из почти одинаковых элементов, внутренним строением которых можно пренебрегать хотя бы в некоторых случаях.
Но даже простая идентификация (поиск и учёт) требующих корректировки подсистем тоже является проблемой вследствие тех же факторов. А многофакторность Суперпроблемы существенно ограничивает развитие любой системы методом простой пространственно-временной экспансии существующих образцов. Вследствие этого падает ценность клонирования-копирования даже самых лучших в прошлом подсистем в новых занимаемых ними интервалах сложности и пространства-времени. И растет ценность выращивания в пустых (по мнению оценивающей системы) интервалах новых подсистем, сохраняющих основные желаемые признаки-функции, но с другими приспособленными к местным условиям признаками-функциями. Это ценность районированных сортов, аналогичных нашим сельскохозяйственным, помнящим условия роста и приспособленным к ним. Земная биосфера имеет признаки такого районирования. Но, увы, наиболее высокими технологиями на Земле обычно пользуются наименее образованные сельскохозяйственные работники, если и замечающие свою исключительность, то по другому поводу. Одним из свойств развитых технологий является снижение требований к развитости пользователей. Для надсистем это означает существенное упрощение создания множества подсистем методами искусственного засевания и дальнейшего самостоятельного их роста.
Любая система непрерывно изменяется из-за непрерывного изменения её структур-подсистем хаосом принципиально неопределённых и непредсказуемых событий Мира. Поэтому ради самосохранения должна так же непрерывно восстанавливаться и ускоренно развиваться, расширяться в пространстве и повышать устойчивость своих частей к негативным воздействиям окружающей среды, а также понижать агрессивность этой среды. А для этого должна наблюдать все доступные события, моделировать их развитие, вырабатывать решения и реализовывать их.
Любая система из-за ресурсных ограничений физически неспособна самостоятельно регистрировать и помнить все прошедшие события во всех подробностях и, соответственно, неспособна не только знать и полностью восстанавливать свою структуру при поражениях, но даже моделировать с желаемой точностью наиболее интересное для неё её собственное прошлое, настоящее и будущее. И, тем более, выбрать лучший вариант на всю оставшуюся жизнь. Даже при реализации весьма гипотетической пока возможности путешествий во времени они только усугубили бы Суперпроблему увеличением количества вариантов при сохранении количества элементов системы. Потому что множество событий-перестановок элементов любой сложной системы является множеством намного более высокого ранга, чем множество её элементов.
Никакой мировой абсолютной предопределённости и рока событий нет. Поэтому ни о каком точном предвидении, а тем более прямом видении-наблюдении будущего не может быть и речи. Только случайное угадывание, в лучшем случае подкрепляемое вероятностным ожиданием по результатам частичного моделирования прошлого, настоящего и будущего на основании частичных наблюдений прошлого. Частичного из-за принципиальной ограниченности количества и качества всех ресурсов системы, материальных и информационных. Ограниченности, исключающей достаточно полное и достоверное знание наблюдаемого настоящего и, соответственно, помнимого прошлого, необходимое для построения аналогий-моделей будущего. Но даже при наличии абсолютно точных описаний прошлых событий нет абсолютно никаких гарантий повторения этих событий в другом интервале пространства-времени, являющемся частью другой совокупности условий при прочих равных условиях. Совокупности условий будут отличаться, как минимум, пространственно-временными координатами, которые нам очень хочется считать однородными, чтобы пользоваться нашими любимыми теориями относительности, но которые в принципе не могут быть таковыми в бесконечно сложном Мире. Как не могут в таком Мире существовать только определённые причинно-следственные связи событий. Поэтому есть только отличная от нуля вероятность и некоторая надежда, что при более-менее одинаковых условиях некоторые события будут протекать достаточно одинаково.
Любая конечная система вследствие своей ограниченности всегда является подсистемой какой-то большей системы (надсистемы) с более высоким потенциалом. И все цели подсистемы всегда являются частью целей надсистемы. Любое несоответствие целей подсистемы и надсистемы будет вызывать соответствующее изменение их взаимодействия, которое принято называть управлением, обратной связью, коррекцией, ответом, противодействием и т.п. Как правило, цели и ресурсы надсистемы преобладают. Поэтому к управлению подсистемой всегда предъявляется требование непротиворечия целям надсистемы. В противном случае нарушается требование безопасности, и надсистема может перестать существовать в прежнем виде (измениться-разрушиться) под воздействием внешних и внутренних факторов. Наиболее частым вариантом защиты надсистемы является разрушение опасной для неё подсистемы.
В любых системах можно различать физические (материальные) и информационные (нематериальные) составляющие. Это разделение весьма условно, так как эти составляющие нигде и никогда не существуют порознь, отдельно друг от друга. Их разделение идёт только в нашем сознании по признаку более длительного наблюдения в заданных пространственно-временных интервалах количества некоторых элементов системы («несущих информацию») и менее длительного наблюдения геометрической формы их взаимного размещения («собственно информации»). То есть, речь идёт всегда о разных свойствах одного и того же объекта-скопления частиц Мира. Как и в случае термина «энергия» – всегда о том же взаимном геометрическом размещении частиц того же объекта в пространстве-времени. Это, например, делает используемый часто термин «энергоинформационные взаимодействия» малоинформативным, тавтологическим, хотя и допустимым для условного обозначения какой-то выбранной части характеристик конкретного взаимодействия или группы взаимодействий с такими характеристиками. Правда, в последнем случае необходимо дополнительным определением термина сузить его значение и уточнить, какая именно часть характеристик и/или взаимодействий имеется в виду, потому что характеристики любого взаимодействия любых скоплений частиц всегда имеют геометрическую составляющую, подпадающую под широкое значение термина «энергоинформационные».
Информационные составляющие систем управления живыми организмами в биологии и смежных науках часто принято также называть психическими факторами. А наблюдаемые проявления этих факторов – психическими явлениями. Подчинение параметров подсистемы целям надсистемы принято обычно отражать термином «предназначение». Любая подсистема всегда предназначена для надсистемы. И любая надсистема развивается, контролируя подсистемы.
Любая система всегда является частью Единого Мира, и её зарождение может рассматриваться как одно из множества возможных событий-флуктуаций. В первом приближении все флуктуации можно считать независимыми, распределёнными по координатам случайным образом и в пределе пропорциональными размерам Мира. Хотя в общем случае это и не верно, но достаточно для нашего рассмотрения.
Любая зарождающаяся система в начальный момент имеет наименьшую устойчивость и наибольшие удельные ресурсы для её развития в виде окружающих частей Мира. По мере развития системы это соотношение меняется на противоположное. Вероятность самостоятельного зарождения любой системы как совокупности каких-то элементов пропорциональна длительности существования Мира и его величине, но обратно пропорциональна количеству и сложности этих элементов. Поэтому в бесконечном Мире должно постоянно зарождаться, существовать и разрушаться бесконечное множество простейших конечных систем. А в вечном ограниченном Мире должна существовать одна развившаяся Суперсистема, преодолевшая за вечность все внешние проблемы, заполнившая собой весь Мир, превратившая все его части в свои ресурсы и ведущая себя как единое целое. Вечный ограниченный Мир должен быть единым живым существом.
Случай Мира, бесконечного и в пространстве, и во времени, и в сложности, занимает среднее положение, отличается только возможностью одновременного существования множества взаимодействующих и невзаимодействующих больших и малых систем и соответствует случаю развивающегося молодого Мира. Сравнительно мудрого, но ещё не всегда и не везде последовательного в действиях из-за отсутствия общемировой координации. Дальше всё зависит от соотношения рангов пространственных, временных и структурных множеств элементов Мира и его систем. Большие системы могут быть невзаимодействующими из-за непреодолимой для них изолированности занимаемых ними конечных или бесконечных ниш-частей Мира. Тогда у них есть шансы занять свои ниши полностью и развиться до уровня локальных суперсистем, но не более. При недостаточной изоляции и достаточном времени существования одна из наиболее быстро развивающихся подсистем имеет шансы стать единственной Суперсистемой всего Мира. Достаточно старого, но недостаточно бесконечно сложного и большого Мира.
Объективные ресурсные ограничения всегда накладывают свой отпечаток на свойства любых систем. Одним из таких отпечатков-признаков для подсистем обычно является незамкнутость каких-то ресурсных (включая «пищевые») цепей, наличие неиспользуемых подсистемами ресурсов. Это необходимый признак любой подсистемы, но недостаточный, так как может являться также признаком слишком «молодой» развивающейся системы на начальном этапе эволюции. И наоборот, унификация и взаимозаменяемость звеньев многих ресурсных цепей является достаточным признаком развитости системы, но не является признаком её «старости». Поскольку может отражать несамостоятельность, искусственность её развития с посторонней помощью «по образу и подобию» более развитых более старых образцов. Причем прототип развитой новой системы может быть сборным, комбинированным, вследствие чего новая система может быть более развитой, чем любые старые образцы порознь. Главным признаком развитости системы считается степень её устойчивости к негативным воздействиям окружения.
В принципе, ресурсов системы в некоторых случаях могло бы быть достаточно для предвидения будущего какой-нибудь её подсистемы, достаточно маленькой по сравнению с самой системой. Если бы не существование в Мире неопределённых событий. Наличие даже бесконечно малого количества неопределённых (не однозначно связанных) событий обрывает бесконечно большое количество любых причинно-следственных цепей. Это замещает проблему рока-предопределённости событий, характерную для бесконечно малых (ограниченных) систем, Суперпроблемой не только практической непредсказуемости всего множества событий Суперсистемы из-за недостаточности для этого её ресурсов, но и принципиальной невозможности из-за естественной конечности любых причинно-следственных цепей. Совокупность причинно-следственных цепей событий (история) любой части Мира похожа на длинный прочный и гибкий канат, состоящий из множества перепутанных тонких непрочных волокон ограниченной длины. Или на кусок войлока. Оценить ориентацию такого куска по его локальному сечению нельзя. Можно только с некоторой вероятностью-точностью предсказывать эту ориентацию, следуя по отдельным перепутанным волокнам. Чем больше отслеживается волокон, тем выше точность предсказания. И тем меньше блужданий на пути в будущее.
В целом, даже о полном самоконтроле любой системой своего состояния не может быть и речи, не говоря уже о полном прогнозе. А любое управление неразрывно связано ещё и с предвидением последствий и, соответственно, с моделированием. Проблема растёт вместе с ростом сложности системы, но опережающими темпами, как множество высшего порядка (каждому элементу низшего множества противостоит целое множество элементов высшего множества такого же или ещё высшего порядка). В случае бесконечных множеств речь идёт о бесконечностях. Выход только в непрерывном поиске методом случайного «тыка».
Этот экскурс в теорию систем был необходим для лучшего понимания рассматриваемой ситуации. Существование Суперсистемы и её Суперпроблемы, являющееся неизбежным следствием общей теории систем, позволяет считать всю земную биосферу искусственной с вероятностью почти равной единице, что хотя и не исключает самостоятельное её зарождение, но делает его весьма маловероятным и позволяет пренебрегать ним во многих случаях, включая рассматриваемый. В то же время, позволяет с почти такой же близкой к единице вероятностью считать земную биосферу в основном саморазвивающейся, только подвергающейся наблюдению и сравнительно редким коррекциям. Подтверждением может быть наличие практически у всех земных существ некоторых необычных физических возможностей, в частности, экстрасенсорных, явно слишком больших для современных собственных нужд этих существ и совсем не используемых ними. Настолько больших и настолько неиспользуемых, что становится намного более вероятным надсистемное назначение этих возможностей.
Физические структуры, необходимые для проявления большинства экстрасенсорных свойств, наблюдаются у всех известных земных существ, даже одноклеточных, и во многих случаях их использование способствовало бы выживанию существ-носителей. Однако эти многочисленные структуры обычно не задействованы, что не характерно для наблюдаемых биологических структур, подверженных постоянному эволюционному отбору, сохраняющему только наиболее полезные ресурсы и безжалостно отсеивающему весь остальной нефункциональный балласт. В большом интервале пространства-времени это может быть только в одном случае. Когда наблюдаемая ресурсная цепь незамкнута в пределах наблюдаемой системы. То есть, когда эта наблюдаемая система является функциональным элементом-подсистемой какой-то большей системы-надсистемы. И использует ресурсную цепь эта надсистема. Она же задаёт и выполняет функции отбора.
В нашем случае вещественная часть ресурсной цепи земной биосистемы несомненно замкнута на Земле, потому что тела всех без исключения известных земных существ являются пищей для других существ.
Неизвестна пока судьба индивидуальной информации-души, накапливаемой земными существами при жизни. Вероятность её посмертного полного сохранения, а тем более пересадки-переселения в другое тело в целости, хоть и отлична от нуля, но всё же существенно ниже вероятности частичного сохранения и передачи на материальных носителях, как это наблюдается в случае передачи генов и части знаний между особями-современниками «по горизонтали» и поколениями «по вертикали». Не исключено, что этими частными случаями передача накопленной существами информации полностью и ограничивается. Это вполне соответствует представлениям о действии жестких системных ресурсных ограничений и направленного на смягчение их последствий естественного отбора. И гены и знания изменяются и передаются не полностью. А потом ещё и переданное фильтруется естественным отбором. Почти как в библейском «чистилище» душ, только на земле. Ограниченное количество ресурсов-носителей информации вынуждает живые организмы жертвовать неценной для выживания частью накапливаемой информации. Остаётся только наиболее полезная её часть, отражающая проверенное прошлой жизнью соответствие конкретного организма требованиям окружающей среды и с большой вероятностью определяющая его приспособленность к ней в будущем.
Несмотря на резкое снижение при этом объёмов наследуемой информации внешние видимые формы строения известных существ довольно разнообразны. Взять, для сравнения, тела амёбы и муравья, слона и стрекозы, воробья и кита, осьминога и черепахи. Внешне общего очень мало. Ещё меньше чего-то пригодного для межвидовой передачи, поэтому разные виды не могут скрещиваться в обычных условиях для «вертикальной» передачи генов. Хотя механизмы «горизонтальной» межвидовой передачи многих свойств неполовыми (неядерными, вирусными и др.) ДНК и РНК широко используются в живой природе, особенно у простейших микроорганизмов. У более крупных существ они не так заметны. Но в строении тел всех живых существ отражена история разнообразного взаимодействия их предков с множеством разных частей среды обитания и сохранена потенциальная приспособленность к этой среде их потомков. Поэтому многие тела поражают совершенством. Изящные, отточенные, ничего лишнего, нефункционального, непотребного.
На этом фоне массового торжества прагматизма и целесообразности, обеспечиваемых жёстким естественным отбором, резким диссонансом выделяются огромные, по сравнению с остальными, явно неиспользуемые экстрасенсорные возможности и обслуживающие их структуры. Единственные структуры, имеющие одинаковое строение и одинаково неиспользуемые возможности у всех земных организмов. Но если одинаковость молекулярных и клеточных структур ещё может быть как-то объяснена замкнутостью земных пищевых цепей, то неиспользование огромных экстрасенсорных возможностей практически однозначно свидетельствует о незамкнутости этой ресурсной цепи на Земле. И с очень высокой вероятностью (почти 100%) свидетельствует о принадлежности всей земной биосферы к какой-то внеземной надсистеме в качестве её растущей и/или резервной подсистемы. Независимо от того, возникла земная подсистема самостоятельно в случайно сложившихся на Земле благоприятных условиях или была искусственно создана космической надсистемой и только адаптирована к существующим земным условиям. Без направляющего действия надсистемы такое длительное сохранение неиспользуемого ресурсного балласта очень и очень маловероятно, хотя вероятность и отлична от нуля. Впрочем, при наличии владельца-надсистемы экстрасенсорные возможности вряд ли корректно называть балластом. Ведь меняется почти на противоположное общее представление о назначении всех других органов земных существ, считающихся до сих пор основными (мышц, скелета, гениталий, кровеносной, эндокринной, пищеварительной и даже нервной системы с её медленными биохимическими мозгами). В свете новых представлений они видятся теперь только возникшими в процессе земной эволюции частичными компенсаторами-заменителями некоторых функций внезапно «ослепшего» или недоразвитого единого универсального органа чувств и исполнения какого-то многоклеточного однородного космического существа, называть которого можно и магом, и богом (с маленькой буквы) в зависимости от настроения. Естественно, что название балласта более подходит им, нами горячо любимым, чем неиспользуемым воистину чудесным экстрасенсорным составляющим, как ни прискорбно это пока признавать нам, привыкшим так обожать и лелеять эти самые примитивные части своего тела и восхищаться его внешней формой из-за незнания сути.
Высокая вероятность принадлежности любого ресурса надсистеме требует от подсистемы непременного учёта всех системных правил при обращении с ним. В противном случае возможны надсистемные коррекции, могущие быть весьма неприятными для многих элементов подсистемы. Общих и частных мотиваций у надсистемы для этого более, чем предостаточно, даже если отбросить аналогичное направляющее действие ещё большей системы-Суперсистемы, в которую наша надсистема обязательно должна входить в качестве её подсистемы и которая имеет проблемы те же по сути, только больше по масштабам.
И необходимость, и возможность учёта вытекают из одного и того же общего представления о существовании в нашем Мире принципиально неопределённых событий, прерывающих любые последовательности взаимно определённых событий. Отражение этого представления нашло частичное воплощение в философии под названием «свободы воли» и одной притчи Буридана. Близко оно и к следствиям теоремы Гёделя в общей теории систем.
Выполнение учёта особых сложностей не предполагает. Большая часть человеческих правил похожа на системные. Чтобы предвидеть будущее, надо знать прошлое. Знание прошлого – это отражение будущего в зеркале истории.
Опубликовано в И-нет впервые 19.11.2008 на http://www.sciteclibrary.ru/rus/catalog/pages/9277.html Данилюк А.И. О физических механизмах некоторых экстрасенсорных явлений, ч.4
andan-1@yandex.ru
Some physical possibilities of living creatures are briefly considered. Their sufficientness is shown for providing of most phenomena, which named extrasensory. The questions of destiny and safety are touched.
